На северо-восточном краю Йозефова, у реки, находится монастырь Святой Анежки (klaster sv. Anezky Ceske), один из первых готических комплексов Богемии. Заложил его Вацлав I в 1234 году для своей сестры Анежки и ордена кларисок, "младших сестер" францисканцев. Тут же присовокупили и монастырь миноритов, младших братьев францисканских. Побыть настоятельницей Анежка недолго успела – она умерла в том же 1282 году, когда было закончено строительство.

Монастырь был весьма богатым и обладал обширным собранием реликвий. Рассказывают, что как-то раз его посетил большой охотник до мощей Карл IV, увидел палец Николая-угодника и тут же вознамерился отпилить половинку для своей коллекции. Только начал резать, как из-под ножа брызнула кровь. Император испугался и отстал, а ранка на пальце срослась, как ничего и не было.

Расформированный из-за реформ материалиста Иосифа II монастырь успел побыть складами и мастерскими и в результате сильно обветшал. В 1950-е он был образцово отреставрирован и передан Национальной галерее. Теперь здесь замечательная экспозиция средневекового искусства Чехии и Средней Европы.

На территории музея живет грустное привидение. Отец отдал дочь в монастырь, чтобы она не встречалась со своим возлюбленным рыцарем. Когда он узнал, что они продолжают-таки встречаться, то подкараулил их ночью и порубил обоих мечом. Привычный к таким вещам рыцарь выжил, монашка – нет. Мало того, отец еще и проклял ее. "Не будет, – говорит, – тебе покоя, пока эти стены монастырские стоят". Стены стоят, монашке нет покоя.

В нескольких шагах от монастыря будет Гаштальская площадь (Hastalske namesti), большую часть которой оккупировала церковь Святого Гаштала (sv. Hastal), готическая постройка начала XIV века. После пожара 1689 года верхняя часть ее была перестроена и приняла барочный вид, но неф в северной части уцелел, как и готические росписи на стенах сакристии.

Совсем недалеко отсюда, на пересечении Длоугой улицы (Dlouha) и Рыбной (Rybna), есть отличный арабский ресторан-кофейня-кондитерская Dahab, а сразу за ним – клуб Roxy, который, возможно, скоро закроется из-за финансовых проблем, а если не закроется сам, то его засудят и закроют соседи: им мешает шум. Кстати, шум, настоящий ли, выдуманный ли, очень мешал Кафке, который квартировал здесь на улице Длоугой в доме N16 "У золотой щуки". Впечатления Кафки знакомы каждому, кто жил в блочных домах: "Резонанс всего дьявольского бетонного дома Над комнатой на чердаке урчит машинная установка лифта, и эхо раздается по пустым чердачным помещениям Но там еще и служанка, которая, когда она сушит белье, будто топчет своими туфлями по моему черепу "