Собака, верный друг и помощник человека на охоте, имела право входить в дом. Она скромно устраивалась под креслом хозяина и дремала.[65] Собака пастуха тоже не отходила от своего хозяина, который голосом или жестами приказывал ей собрать стадо или гнать его в нужном направлении.[66]

Пастушьи или сторожевые собаки были в основном борзыми на высоких ногах, с вытянутой мордой и длинным хвостом, с большими висячими или заостренными и стоячими ушами. В эпоху Нового царства уже почти не встречаются ни африканские борзые с торчащими трубой [66] хвостами, ни сторожевые псы средней величины со стоячими ушами, а еще реже — таксы, которые были в моде во времена Среднего царства. Кроме борзых получила распространение порода небольших собак, «кеткет». Именно такого «кеткета» подарили «обреченному царевичу», но он с презрением отверг его и потребовал настоящую собаку.*

Борзых, как правило, держали на привязи, но иногда позволяли свободно бегать повсюду.

Другими привычными для египтян домашними животными были обезьяны, которые иногда даже выполняли обязанности слуг. Например, на одном изображении Монтухерхепешефа[67] обезьяна держит собаку на довольно коротком поводке. Собаке такое своеволие не нравится, и она скалится на обезьяну и, наверное, рычит.

Собакам давали клички. В эпоху I династии одну собаку звали «Неб», то есть «господин». Она была похоронена рядом с хозяином, и сохранилась стела с ее именем и изображением. Фараон Интеф дал своим четырем псам берберские имена. Он так ими гордился, что повелел изобразить всех четырех на стеле, хранящейся в Каирском музее. Кроме того, он приказал поставить перед своей гробницей статую, ныне исчезнувшую, описанную в одном из судебных отчетов по поводу ограбления царских могил. На этой статуе собака по кличке Бахика, что на берберском языке означает «орикс», стояла у ног фараона. В Абидосе среди гробниц женщин, лучников и карликов встречались и погребения собак. Такое же погребение обнаружено в Сиуте, где найдена известняковая статуэтка сторожевого пса: вид у него довольно свирепый, несмотря на подвешенный к ошейнику колокольчик. (В настоящее время она находится в музее Лувра.)

Египтяне не отказывали своим собакам в пышных погребальных почестях, но следует заметить, что художники никогда не изображали человека, ласкающего собаку или играющего с ней. Таким образом, между людьми и собаками сохранилась известная дистанция.

Обезьяна, видимо, была человеку ближе. С эпохи Древнего царства она получает доступ в дом. Она всех развлекала своими ужимками и прыжками, а также участвовала в представлениях карликов и горбунов, которые жили в каждом знатном доме. Особенно ценились карлики. Их порой доставляли из дальних стран. Как мы уже говорили, [67] Хуфхор привез с юга танцующего карлика. Подобной не видывали уже сто лет, со времен царствования Исеси. Одна из самых роскошных гробниц вблизи пирамиды Рефрена принадлежит карлику по имени Сенеб. Номархов Менат-Хуфу (совр. Бени-Хасан) тоже окружают карлик и горбуны, но в эпоху Нового царства они уже не встречаются ни при дворе фараона, ни в частных домах, зато мода на обезьян не прошла. В. Лорэ нашел в гробнице Тутмоса III мумию павиана, возможно, потому, что в его образе почитали бога письма и знаний (Тота), а также, наверное, потому, что он забавлял фараона при жизни и должен был служить ему и в загробном царстве Осириса, точно так же как верный пес, чья мумия похоронен у входа в гробницу Псусеннеса.

Обезьяны любили сидеть в кресле своего хозяии.[68] Если не было ни карликов, ни горбунов, они играли с хозяйскими детьми или с негритятами, которым порой доставалось от их проказ.[69] Когда созревали плоды, обезьяны карабкались по деревьям.[70] Наверняка они съедали больше фиников и фиг, чем собирали, но садовника это не огорчало. Египет — страна плодороднейшая, и в ней него хватало для всех. Амон создал все живое, и Хапи разливает свои воды на благо всем существам.

Обезьяна неплохо ладила с собаками и кошками, что нельзя сказать о египетском гусе, которого ей приходилось порой наказывать за сварливый нрав.[71]

Кошку до эпохи Среднего царства не допускали в дом. Она пряталась в камышовых зарослях и разоряла гнеда, подобно генетте и другим мелким хищникам, которые живут за счет пернатых.[72] Конкуренция охотников кошку не беспокоила. Пока те пробирались среди папирусов и прежде чем они успевали метнуть бумеранг, кошка ухитрялась прыгнуть и завладеть двойной добычей. Мы видим, как она держит в зубах дикую утку, а в когтях ее уже две иволги.[73] В конце концов кошка стала жить в доме человека, но не утратила своего независимого характера и не забыла охотничьих инстинктов. Более дерзкая, чем собака, она тихо сидит под креслом хозяина, по иногда внезапно вскакивает ему на колени и запускает когти в одежды из тончайшего льна.[74] Кошка позволяет надевать на себя ошейник. В этом нет ничего неприятного, однако, когда кошку привязывают к ножке кресла, да еще так, что ей не дотянуться до чашки с молоком, она понимает, что с ней сыграли злую шутку. Шерсть ее встает дыбом. Она выпускает когти и изо всех сил рвется с поводка.[75] [68]

Обычно кошка ладит с другими домашними животными, с обезьяной и нильским гусем. На одном маленьком памятнике кошка изображена напротив гуся. Они поразительно спокойны, однако не следует забывать, что в данном случае они олицетворяют всемогущего бога Амона и его супругу Мут. Сознавая свою роль священных животных, они держатся подобающим образом. Оба они при нужде могли бы пустить в ход одна — свои когти, другой — свой могучий клюв, и еще неизвестно, кто бы вышел победителем из драки.[76]

Египтяне знали, что кошка — смертельный враг мышей.[77] Для того чтобы привязать ее к дому надежнее, чем поводком, хозяин угощает ее превосходной рыбиной, которую кошка пожирает под его креслом.[78] Однажды Ипуи на своей ладье с носом в форме дикой утки отправился вместе с женой и слугой поохотиться на водоплавающих птиц и взял с собой кошку, ту самую, которая, как мы видели, точила когти об одежды хозяина. Подобно своим диким предкам, кошка бросается к гнездам в камыши, но хозяева знают, как ее позвать, чтобы она вернулась.[79]

На птичьем дворе египтян с древнейших времен появляется нильский гусь, «семен», которого натуралисты называют египетским.[80] Вместо того чтобы держать его в загоне вместе с прочей домашней птицей, египтяне позволяют ему разгуливать по двору и саду и даже входить в дом. Поэтому Хуфу, желая испытать чародея, который похвастался, будто может приставить на место отрубленную голову, сразу же подумал о гусе и велел принести его («Сказки сыновей фараона Хуфу»).

Гусь делил вместе с кошкой привилегированные места у кресла хозяина. Однако независимость он ценил куда выше этих привилегий и охотнее отправлялся плескаться на берега Нила. Ему приписывали всевозможные злодеяния: в жаркий сезон он подбирал финики, зимой — орехи дум-пальмы, а в остальное время бегал за земледельцами, не давая им бросить ни одного зерна в борозду. Поэтому египтяне называли его подлой птицей, не ловили его и не приносили в жертву к столу богов. И все же они относились к нильскому гусю снисходительно. Их забавляли его непомерная прожорливость, драчливость и хриплый гогот.[81] Возможно, порой он проявлял себя прекрасным сторожем, таким же бдительным и неподкупным, как собака. А если нужно было его наказать, этим с охотой занималась обезьяна, рискуя, правда, получить чувствительный удар клювом. [69]

[1] Ptah-hotep (?d D?vaud), maxime 21.

[2] Urk., IV, 2-3.

[3] Urk., IV, 30, 31.

[4] Louvre. С 100, Maspero. Etudes ?gyptiennes. T. I, 257, 8.

[5] Pap. Harris, 500, Chants d'amour, II, 9, 11; Muller W.-M, Die Liebespoesie der alten Egypten.

[6] Gardiner Alan H. The Chester Beatty Papyri, № l, табл. 25, 6-26.

[7] Там же, табл. 22, 8.

[8] Там же, табл. 22, 8; табл. 23, с. 1.

* Золотая — эпитет богини Хатхор.

[9] Там же, табл. 23, 2-4.

[10] Там же, табл. 24, 4-7.

[11] Там же, табл. 24, 10-25.

[12] Pap. Harris, 500, Chants d'amour, IV, 2; V, 3.

[13] Maspero. Contes populaires, 4е ?d., c. 128.

* Нахариной египтяне называли царство Митанни в Северо-Западной Месопотамии, существовавшее в XVII—XIII вв. до н. э.

[14] Там же, с. 197, 203.

[15] Davies. Neferhotep, с. 36, 37; Mem. Туt., IV, 5; V, 5-7. Не следует забывать, что термины родства у египтян помимо прямого смысла имели более широкое значение. «Ит» — отец — означал иногда «предок». «Брат» и «сестра» означали иногда членов одной группы. Глагол «сенсен» означал «принадлежать», «присоединяться».

[16] Maspero. Contes populaire, 4е ?d., с. 129, примеч. 1; Moret, Le Nil et la civilisation ?gyptienne, c. 110, 318-319.

[17] H?rodote III.31.

[18] Th. T. S., I, c. 4; A2, XLVIII, 50.

* Хаэмуас — старший сын Рамсеса II. В сказках, записанном в греко-римский период, он выступает в качестве «сетома» («сетопа») — жреца мемфисского бога Птаха.

[19] Maspero. Contes populaires, 4е ?d., c. 130.

[20] Cerny J. La constitution d'un avoir conjugal en ?gypte. — BIFAO. 1937, c. 41 и сл.

[21] Linage, dans BIFAO, XXXVIII, 233, 599.

[22] Один из многих примеров: Mem. Tyt, IV, 1.

[23] Ptah-hotep, ?d. D?vaud, 309, 310.

[24] Maspero. Contes populaires, 4е ?d., c. 29, 31.

[25] Там же, с. 3, 21.

[26] Там же, с. 38, 40.

[27] Там же, с. 43.

[28] Там же, с. 148, 169.

[29] Papyrus ehester Beatty, № 11, recto 4-5.

[30] Br. Mus., № 1027; Maspero. ?tudes ?gyptiennes.

[31] Pap. de Leyde, 37; Seihe and Gardiner. Egyptian Letters to the Dead.

[32] Pap. d'Orbiney, VIII, 7, 8.

[33] Там же, IX, 8, 9.

[34] Pap. Westear; Maspero. Contes populaires, 4е ?d., c. 28.

* Древние законодательства предписывали в подобных случаях одинаковое наказание для обоих. Если бы Убаинер не погубил любовника своей жены с помощью волшебного крокодила, фараон мог бы сохранить жизнь женщины.

[35] Pap. moral de Boulaq, II, 13, 17. Maspero. Histoire. T. II, c. 502. Такая же угроза содержится в тексте: Ptah-hotep, ed. Devaud, 287-288. «Этот миг краток, как сон. Хочешь познать смерть, и она приходит».

[36] Coffin texts., гл. 146, t. II, с. 180 и сл.

[37] Br. Mus., 10052, XV, 4. Другой грабитель тоже был многоженцем (Peet. Meyer papyri, 13 E, 6); ср.: Erman-Ranke. Aegypten..., 177.

[38] BIFAO, 1937, 41, 599.

[39] Naufrag?, 168-169.

[40] BIFAO, XLI, 31.

[41] Strabon XVII.2.5.

[42] Diodore I.80.

[43] См., например, советы Хапиджефаи своему сыну: Siout, 1, 269, 272.

[44] Pap. d'Orbiney, IX, 8-9.

[45] Pap. Harris, 500, V°-IV, 3, 4.

[46] H?rodote II.82.

[47] Pap. Sallier IV (Biblioth?que ?gyptologique, XII, 153, 154, 160, 161).

[48] Pap. Ebers, 97, 13, 14 (recettes), 838, 839.

* Плутарх. Об Исиде и Осирисе, — Вестник древней истории. 1977, № 3-4.

* Устаревшая этимология. В настоящее время «Манефон» переводится «пастух лошадей». Этот ученейший жрец из Сбеннита жил в конце IV—III в. до и. э. На основании древних источников он написал сочинение по истории своей страны, дошедшее до нас лишь в небольших фрагментах, цитируемых более подними авторами. К Манефону восходит классификация фараонов по династиям.

* В состав этих имен входят тронные имена Аменхотепа I, Тутмоса III и Аменхотепа III.

[49] Maspero. Contes populaires, 4е ?d., c. 156, 157.

[50] Gardiner. The House of Life. — J. E. A., XXIV (1938), 175; ср.: Maspero. Contes populaires, 4е ?d., c. 130, примеч. 1.

* Это мнение не подтверждается источниками, но несомненно, что «дома жизни» были центрами духовной жизни страны.

[51] Берлинский рельеф, 14506; Wr. All., I, 387.

[52] Papyrus moral de Boulaq, VI, 17 ssq.; ср.: Maspero. Histoire. T. II, c. 502, 503.

[53] Davies. Ken-Amun, табл. 51 и с. 9.

[54] Paheri, 4.

* Тронное имя царицы Хатшепсут.

[55] Urk., IV, 34.

* В этом параграфе автор даст идеализированную картину положения низших слоев египетского общества. См. указанные в списке литературы работы О. Д. Берлева и Е. С. Богословского, и также их статьи в сборнике «Проблемы социальных отношении и форм зависимости на древнем Востоке» (М., 1984).

[56] Davies. Ken-Amun, 35: группа слуг позади кресла хозяина.

[57] Bibl. eg., VII, 3.

[58] Там же, VII, 66, 67.

* Конец письма Какемура к двум другим начальникам лучников свидетельствует об обратном: «Пришлете мне описание всего случившегося с ними, кто найдет бежавших, какие люди преследуют их... Да пошлете вы многих людей за ними» (полностью см.: ХДВ, ч. I, с. 104).

[59] Davies. Neferhotep, c. 43.

[60] Urk., IV, 11.

[61] Gardiner. Four Papyri of the 18th Dynasty from Kahun, AZ, XLIII, 27869.

[62] Pap. Br. Mus., 10052, XI, 4, 9. Другая обвиняемая говорит, что приобрела рабов на доходы со своего хозяйства (Там же. Т. X, с. 11 и сл.).

[63] Gardiner. Lawsuit Arising from the Purchase of Slaves. — J. E. A, XXI (1935), 140-146.

[64] Urk., I, 75.

[65] Davies. Five Theban Tombs. T. II, c. 25, 26, 27, 28.

[66] Mem. Tyt., V, 34.

* Эта трактовка отличается от общепринятой: скорее всего, царевичу подарили щенка.

[67] Davies. Five Theban Tombs, c. 4.

[68] Miss. fr., V, 547.

[69] Vandier d'Abbadie J. Catalogue des Ostraca figur?s de Deir el Medineh, c. 2035, 2037, 2038, 2040.

[70] Там же, с. 2003, 2004.

[71] Wr. Atl., I, 123.

[72] Newberry. Beni-Hasan. T. IV, c. 5.

[73] Br. Mus. 37977 dans Wr. Atl., I, 423.

[74] Mem. Tyt, V, 25.

[75] Miss. fr., V, 552, на остраконе 21443 из Берлина (Erman, La religion des Egyptiens, c. 11) кошка играет с обезьяной.

[76] Archieves du Museum d'Histoire naturelle de Lyon, XIV, 21; tombeau 217 ? Th?bes.

[77] Остракон 2201 из Дейр-эль-Медина.

[78] Mem. Tyt., I, 10.

[79] Mem. Tyt., V, 30.

[80] Kuentz. D'oie du Hil, archieves du Mus?um d'Histoire naturelle de Lyon. T. XIV, c. 1-64.

[81] Bibl. eg., VII, 102 (Pap. Lansing, 3, 5, 8).