В пустыне между Нилом и Красным морем достаточно часто встречалось золото. Особо стоит отметить три места. В древних текстах, а также в папирусе Харриса не раз упоминается «золото Коптоса».[10] В действительности золото Коптоса находили в «горах бехена». Природа хорошо позаботилась, собрав возле одного водоема на скрещении многих пустынных дорог, на равном расстоянии от Нила и Красного моря золотые рудники и каменоломни. Этот район посещали смотрители золотых рудников Коптоса, начальники охотничьих отрядов, посланных на ловлю зайцев, страусов и газелей, и воины Коптоса, отвечавшие за безопасность тех, кто переносил через пустыню драгоценный металл.

Другие рудоносные районы использовались гораздо меньше, чем «горы бехена». Однажды фараон Сети I, изучая горы в пустыне, возжелал самолично увидеть рудники, откуда ему доставляли золото.[11] Он обследовал каналы, которые вели в. пустыню от Эдфу, и остановился на дороге, чтобы посоветоваться с сердцем своим. Оно ему сказало:

«Как тяжела дорога, когда на ней нет воды! Как можно идти по ней, если горло пересохло? Кто утолит эту [139] жажду? Земля далеко. Пустыня огромна. Жаждущий человек на холмах взывает. Как помогу их беде? Я найду средство, чтобы люди жили. Они будут благодарить бога моим именем во все грядущие годы. Будущие поколения станут прославлять меня за мои дела, ибо я провидец, обращающий лик свой к путнику».

Когда его величество посовещалось с сердцем своим, оно направилось в пустыню на поиски места для колодца. Бог направлял его шаги, чтобы отыскать желаемое место. Каменотесы получили приказ вырубить колодец в горах, дабы утолить жажду измученного путника, освежить его, опаленного летним зноем. Попытка удалась, и фараон смог начертать: «Бог исполнил мою просьбу! Он ниспослал мне воду в горах. Дорога, которая была ужасной со времен богов, в мое царствование стала приятной».

Однако это было только начало. Фараон намеревался основать настоящий город с громким именем «Менмаатра (тронное имя Сети I), дающий воду, как два источника Абу». Но что за город без храма? Его поручили воздвигнуть управителю царских работ. Каменщики некрополя принялись за дело, и вскоре у подножия горы появился маленький, изящный храм, который красотой своих статуй и надписей не уступал другим памятникам той эпохи. В нем поклонялись одновременно многим богам: Амону, Ра, Осирису, Хору и Эннеаде богов, а также самому фараону. Сети I прибыл на открытие храма и обратился к богам с такой молитвой:

«Слава вам, великие боги, создавшие небо и землю по своему разумению, покровительствующие мне вечно и продлившие имя мое на все времена. Ибо я великодушен. Я щедр к вам. Я забочусь о том, что вы любите... Счастлив тот, кто внемлет словам бога, ибо замыслы его безупречны. Да будет все совершено по воле вашей, потому что вы — владыки. Я отдал жизнь мою и мои силы вам, изыскивая в вас добро для себя. Сделайте так, чтобы памятники мои навечно остались для меня и мое имя продлилось на них!»

Рудокопы, со своей стороны, не переставали восхвалять фараона, который выкопал колодец, соорудил водоем и построил храм, угодный богам, и тем самым совершил прекрасное деяние. Они повторяли без устали:

«Амон, ниспошли ему вечность, умножь срок его жизни! Боги, пребывающие в источнике, передайте ему ваше долголетие, ибо он открыл нам дорогу, которая была закрыта для нас. Мы идем по ней, и нам хорошо. Когда [140] достигаем источника, он возвращает нам жизнь. Дорога, которую мы знаем, стала хорошей дорогой. Благодаря ему путь золота прям, как взгляд сокола».

Храм стал владельцем рудников. Все золото, добытое в них, следовало передавать храму и лишь оттуда — в царскую казну. Отряд лучников был назначен для охраны храма и его работников. Другие золотоискатели, бродившие по пустыне, лучники или стражники не имели права менять порядков, установленных фараоном. Никто не мог уводить для какой бы то ни было работы людей, добывавших золото для храма, а тем более прикасаться к золоту, ибо это «плоть богов». Будущие властители обязаны были считаться с волей Сети I, и тогда на помощь им придут боги Амон, Хорахти и Птах Татенен.

«Они будут управлять землями милостиво. Они будут властвовать над пустыней и Землей Лука. Их Ка будут вечными. Они накормят всех, кто на земле. Но горе тем, будь то цари или простые люди, кто останется глух к моим словам! Осирис их покарает, Исида будет преследовать их жен, а Хор — их детей с помощью всех вождей Та-Джесер* ».

Положение царских рудокопов в Нубии было куда менее завидным.[12]

В стране Икаита (восточнее второго нильского порога) много золота, но из-за отсутствия воды путь к нему очень труден. Из тех, кто идет туда за золотом, лишь половина приходит на место. Остальные погибают от жажды, как и их ослы, которых они гонят перед собой. У них не хватает воды ни на дорогу туда, ни на обратную, хотя они несут воду в бурдюках. Поэтому приносить золото оттуда было невозможно.

Правители прошлых лет, говорит в своем донесении царский сын Куша, пробовали рыть колодцы, но безуспешно. Отец Рамсеса II, фараон Менмаатра (Сети I), которому так повезло с источником к востоку от Эдфу, тоже потерпел неудачу. По его приказу начали рыть колодец, достигли глубины 120 локтей, но забросили его, потому что вода так и не появилась. Эта неудача не обескуражила «инженеров» Рамсеса II, которые были уверены, что Хапи, отец всех богов, не поскупится дать воду своему возлюбленному сыну. Они возобновили работы и на сей раз добились успеха. Вода, которая была в Дуате (потусторонний мир), поднялась в колодец. Рудокопы больше не [141] умирали по дороге от жажды, но работа их оставалась такой же тяжелой.

По словам Диодора, которого мы вынуждены цитировать за неимением более древних текстов,[13] рудокопы нагревали скалу, чтобы сделать ее хрупкой, а затем вгрызались в нее металлическими клиньями в направлении рудоносной жилы. Обломки руды выносили из галерей, размалывали и промывали до тех пор, пока в лотках оставалась только сверкающая золотая пыль. Из этой пыли химическим путем получали очень чистое золото. Однако на практике египетское золото обычно смешано с серебром, медью и другими металлами.[14] Египтяне добывали на Синае драгоценную бирюзу, «мефкат»,[15] весьма ценимую ювелирами, и малахит, «шесмет».[16] Начатая еще при фараоне Санахте эксплуатация рудников при Рамсесах велась более активно, чем когда-либо. Никого не останавливал недостаток воды, да и кочевники, которые прежде нападали на рудокопов и караваны с сокровищами, приутихли. Однако никто не был застрахован от случайностей, связанных с капризами природы. Об одной из них нам рассказал живший при XII династии Хорурра.

Ему поручили провести изыскания в руднике, но он прибыл на место только на третий месяц сезона «перет», считавшийся неблагоприятным для работ. На следующий день по прибытии он посовещался с самыми опытными рудокопами, и они в один голос сказали:

«В горе бирюзы хватит на целую вечность, однако в сезон „шему" надо присматриваться к ее цвету. Нам всегда говорили: в это время легко добывать бирюзу, но цвет ее светлый».

«Пока длится „шему", пустыня обжигает, — объясняет Хорурра, — горы раскалены докрасна, как железо, а цвет (камней) портится».

В действительности Хорурра приступил к работе в конце зимы. Настоящая жара еще не настала, но до палящих дней было уже недалеко, и зной должен был обрушиться на рудники как раз в разгар работы. Однако желание послужить фараону, а также непоколебимая вера в небесную владычицу Хатхор — госпожу бирюзы и покровительницу рудокопов — заставили его упорствовать. Все его люди прибыли на место без потерь. Первая же добыча еще более ободрила его. Благодаря взятому темпу он завершил все работы в первый месяц сезона «шему» до наступления жары, которая могла бы испортить цвет бирюзы. И Хорурра на радостях заключает: [142]

«Я собрал эти драгоценные камни. Я преуспел больше любого, кто приходил сюда до меня, и собрал больше бирюзы, чем было приказано. Можно ли желать лучшего? Цвет бирюзы был совершенным, и глаза ему радовались. Камень был даже лучше, чем в обычный сезон... Доверьтесь же богине Хатхор! Сделайте так! Это пойдет вам на благо. Вы добьетесь еще большего, чем я. Процветания вам!».[17]

Таким образом, благодаря деятельности своих мастеров и выносливости опытных рудокопов, а также благодаря усердию своих торговцев, о которых мы поговорим в другой главе, Египет накапливал на складах и в сокровищницах огромные запасы различного сырья — камней, металлов и древесины. Посмотрим теперь, как обрабатывали их ремесленники в своих мастерских.

[1] Стела VIII года, найденная в Оне: ASAE, 219.

[2] Engelbach. The Quarries of the Western Nubian Desert aad the Ancient Road to Tuskha. — ASAE, 1938, 369; ср.: Sethe. Die Bau - und Denkmalsteine der alten ?gypter und ihre Namen. B., 1933, c. 49.

* Как показали специальные исследования, египтяне называли «бехеном» граувакку, гранит и, возможно, другие виды камня. «Горами бехена» именовали Вади-Хаммамат с XIX династии.

[3] Couyat et Montet. Les inscriptions hi?roglyphiques et hi?ratiques du ou?di Hainm?m?t, Le Caire, 1912.

[4] Там же, надписи 231-237, 240, 223, 12, 222, 219 и 87, 1, 10.

[5] Там же, надпись 19; ср.: с. 24.

[6] Там же, надпись 110.

* Греки назвали этот город Панополь в честь Мина, отождествленного с Паном (совр. Ахмим).

[7] Там же, надпись 191.

* Воплощением Хора был сокол.

[8] Там же, надпись 192.

[9] Lucas. Ancient Egyptian Materials and Industries. 2е ?d., L., 1934, c. 63.

[10] Th. T. S., IV, 4. Надпись Амени в Бени-Хасане (Newberry. Beni-Hassan. T. I, с. 8); Pap. Harris, I, 12 ? 7. Карта золотых рудников из Туринского музея.

[11] Надпись в храме Редезие: Golenischeff R. Recueil de travaux. T. XIII, c. 75 и сл.; Bibl. eg., IV, № 4.

* Царство мертвых.

[12] По надписи на стеле Рамсеса II, найденной в Кубане, в 108 километрах к югу от Асуана. Ныне находится в музее Гренобля: Tresson. La st?le de Kouban. Le Caire, 1922.

[13] Diodore III.11-13.

[14] Статуэтки, найденные в саркофаге Хорнахта в Танисе (K?mi, IX, n os 94-102), сделаны из золота низкой пробы.

[15] Lucas. Ancient Egyptian Materials and Industries, c. 352; Loret V. La turquoise chez les anciens Egyptiens. — K?mi, I, 99-114.

[16] Lucas. ук. соч., с. 348; Newberry, dans Studies presented to Griffith F. Ll., c. 320.

[17] Loret. ук. соч. — K?mi, I, 111-113.

[18] Lepsius. Denkm?ler, III, 26, 1; ср.: Wr. AU., I, 64, 341, 342.

[19] Wr. Atl., I. 5.

[20] Newberry. El Bersheh. T. I, c. 16-16.

* Терпентин (живица) — смолистое вещество, выделяющееся при повреждении хвойных деревьев. Сырье для получения канифоли и скипидара

[21] Davies. Ken-Amun, c. 38-40.

[22] Mem. Tyt, II, 23.

[23] Th. T. S., V, 11, III, 8.

[24] Vernier. La bijouterie et la joaillerie ?gyptiennes. Le Caire, 1907; 2 части.

[25] Wr. Atl., I, 316-317; Newberry. Rekhmara, c. 18. Дальнейшие работы златокузнецов описаны в: Th. T. S., III, 8; V, 11-12; Mem. Tyt, II, 23; IV. 11; Wr. Atl., I, 263, 59, 50, 229.

[26] Montet. Vie priv?e, c. 298-311; Wr. Atl., I, 314-315, 420. 384; Mem. Tyt, IV, 11.

* Наос — ковчег, в котором находились статуи, саркофаги и другой заупокойный инвентарь.

[27] Mem. Tyt., V, 37.

[28] Th. T. S., V, 11-12, III, 10; Mem. Tyt., II, 23; Wr. Atl., I, 307, 227.

[29] Th. T. S., V, 12.

[30] Montet. Vie priv?e, c. 311-314.

[31] Encyclop?die photographique de l'art. — Les antiquit?s egyptiennes du Louvre, 74-77.

[32] Montet. Vie priv?e, c. 315-318; Wr. Atl., 312-313; Newberry. Rekhmara, c. 17-18.

* См. Заключение к работе Е. С. Богословского. Древнеегипетские мастера. По материалам из Дер эль-Медина. М., 1983. Только на рубеже правлений XIX—XX династий происходит отделение творческого труда от физического; прежде любой художник считался ремесленником.

[33] Davies. Ken-Amun, c. 13-24.

[34] Wr. Atl., II, 25; Urk., IV, 626-642.

[35] Mem. Tyt, II, 37-38.

[36] Urk., IV, 1154.

* С этим трудно согласиться. См.: Матье М. Э. Роль личности художника в искусстве древнего Египта. — Труды отдела Востока Эрмитажа. Л., 1947.

[37] Стела VIII года правления Рамсеса II: ASAE, 1939. Поучение Аменемхата, сына Дуауфа, § 111.

[38] Sallier, II, 3, 9; Pap. Anastasy, VII, l, 1.

[39] Louvre, С 14; ср.: Sottas. — Le Recueil de travaux, XXXVI, 153.

[40] Th. T. S., I, 8.

[41] Urk., I, 23.

[42] Recueil de travaux, XXIV, 185.

[43] Tombeau 359 ? Th?bes: ср.: ZAS, XLII, 128-131.

[44] Остракон 21447 из Берлинского музея в ZAS, LIV, 78; ср.: Robichon et Varille. Le temple du scribe royal Amenhotep fils de Hapou. Le Caire, 1936, c. 9.

* В его мастерской были найдены знаменитые портреты Нефертити.

[45] Wr. Atl., I, 319-321; Exode, I, 11-16; ср.: Mallon A. Les H?breux en Egypte. Rome, 1921, c. 134-138.

[46] Поучение Аменемхата, сына Дуауфа, § VIII, Wb., V, 75 и II, 385.

[47] Davies. Ken-Amun, с. 59.

[48] Th. T. S., III, 1.

[49] Wr. Atl., I, 44.

[50] Montet. — K?mi, IV, 178-189; Поучение Аменемхата, сына Дуауфа.

[51] Lefebvre. Histoire des grands — pr?tres d'Amon de Karnak, c. 161-162.

[52] Там же, с. 128

[53] См.: Книга мертвых, глава 125 А, 6.

[54] Maspero. Histoire. T. II, с. 540-541; Pap. de Turin, 42, 2-3, 46-17.

[55] Wr. Atl., I, 200.

[56] Daressy. Une flottille ph?nicienne, d'apr?s une peinture ?gyptienne. — Revue arch?ologique, 1895, c. 286-292 и табл. 14-15; Montet. Reliques de l'art Syrien, c. 12.

[57] Urk., I, 157; Sottas, Etude critique sur un acte de vente immobili?re au temps des pyramides. P., 1913.

* Папирус из архива пастуха Дома Аменхотепа III Меси. — ХДВ. Ч. I, с. 93-96.

[58] Gardiner. Four Papyri of the 18th. Dynasty from Kahun, — ZAS, 1906, c. 27-48.

[59] Gardiner. The Chester Beatty Papyri, № 1. L., 1931, c. 43-44.

[60] Pap. 10052 du Br. Mus., табл. 11, 14-30; Pap. 100053, V°, табл. 111, 6-16.

[61] Pap. ehester Beatty, I, V° D и c. 43.

[62] Gardiner. A Lawsuit Arising from the Purchase of Two Slaves. — J. E. A., 1935, c. 142.

[63] Ounamon. II, 40-42 (Bibl. eg., I).